глава VII

ГЛАВА VII. Ховард Карпендейл

Или: "Мние нравица пьесня"

(*трудно передать английский акцент в немецком языке русскими словами)

По старинной традиции я разослал демо-запись по Германии.

Название песни: "Sag ihm, dass du gehst".

"Мние нравица пьесня", позвонил мягкий голос. Ховард Карпендейл. Мой Хови.

"Ховви! Ховви! Ховви придет к нам в студию!", восторгался я перед Луисом. Хови был одним из "великих" для меня, еще с 15 лет, когда он задушевно пел: "Прекрасная девушка, я хочу, чтобы у меня была ты одна, и никого больше".

Он зашел к нам в студию 33, однако, еще по дороге к ней его акцент куда-то пропал: "Привет, очень приятно. Карпендейл". Он спросил Луиса: "Вы что, тоже здесь работаете? Принесите-ка мне кофе!"

Ты же не можешь прямо спросить человека: "Где же ты, собственно, оставил свой акцент?" Короче, мы с Луисом втиснули ему микрофон в руку и вперед. И вдруг снова появились эти милые "шс" и раскатистые "рс". Как белые кролики из шляпы. Фокус-покус.

В песне "Sag ihm, dass du gehst" речь идет о разбитом сердце, расставании, грусти. Я ожидал, что известный Ховард Карпендейл превратит мою песню в нечто такое, похожее на "Three Times a Lady" Томаса Андерса в свое время. Я нарисовал себе, как звуки моей песни смешаются с его известными переливами звуков и тембром. Я хотел услышать слезы. Своим внутренним взором я видел малыша-Нино де Анжело, который если стоял перед микрофоном и пел, то все можно было ощутить: жизнь, сердце, его душу. Ховард монотонно пропел текст, как инструкцию мази от геморроя.

"Вышвырни его!", "Вышвырни его!", - твердил Луис. "Мне от него так тошно!". Случай с Ховардом потребовал от меня полной отдачи. Как автору, мне потребовалось приложить много усилий, чтобы хоть немного его взбодрить. Я снимаю шляпу перед его автором Хорном Бернгесом, у кого это всегда здорово получалось.

5-ю днями позже я послал Хови готовую, уже записанную песню. И тут же мне перезвонили прямо с площадки для гольфа: "Дитер", - недоумевал господин Карпендейл, - "она звучит как-то странно, глухо". Я спросил: "Как это - "глухо звучит"?" И, Ховард: "Да, глухо, вот, как-то. Я даже не знаю". "Как ты "даже не знаешь"?" Я подумал немного, сказал себе "нет, этого не может быть" и спросил его: "Скажи-ка, на каком магнитофоне ты прослушивал все, собственно говоря?" И Хови гордо: "Я купил себе вчера новый". Я набрал побольше воздуха: "Послушай, там есть кнопка, на которой написано "Dolby". На какую клавишу ты нажимал?". И, Хови: "Как? Где? Что такое - "Dolby"?".

"Окей, окей", - я объяснял ему так, как я это делал своему 2-х летнему сыну Марки. "Мы записали песню, не нажимая на эту кнопку. Поэтому ты должен ее прослушать также, не нажимая на эту кнопку! Убери палец от этой кнопки, и нажми ту, что рядом".

Я был несколько озадачен. Человек с 25-летним стажем в музыкальном бизнесе, и не знает, что такое кнопка "Dolby". Хотя тексту песни "Deine Spuren im Sand, die ich gestern noch fand" ("Твои следы на песке, которые я еще вчера находил") до этого времени я никакого огромного значения не придавал, сейчас у меня есть сомнения - не посвятить ли ее этому мужчине, которому в будущем и на пляже потребуется собака-поводырь.



	Русский перевод книги Дитера Болена « Ничего кроме правды »

ГЛАВА VII. Ховард Карпендейл Или: "Мние нравица пьесня" (*трудно передать английский акцент в немецком языке русскими словами) По старинной традиции я разослал демо-запись по Германии. Название песни: "Sag ihm, dass du gehst". "Мние нравица пьесня", позвонил мягкий голос. Ховард Карпендейл. Мой Хови. "Ховви! Ховви! Ховви придет к нам в студию!", восторгался я перед Луисом. Хови был одним из "великих" для меня, еще с 15 лет, когда он задушевно пел: "Прекрасная девушка, я хочу, чтобы у меня была ты одна, и никого больше". Он зашел к нам в студию 33, однако, еще по дороге к ней его акцент куда-то пропал: "Привет, очень приятно. Карпендейл". Он спросил Луиса: "Вы что, тоже здесь работаете? Принесите-ка мне кофе!" Ты же не можешь прямо спросить человека: "Где же ты, собственно, оставил свой акцент?" Короче, мы с Луисом втиснули ему микрофон в руку и вперед. И вдруг снова появились эти милые "шс" и раскатистые "рс". Как белые кролики из шляпы. Фокус-покус. В песне "Sag ihm, dass du gehst" речь идет о разбитом сердце, расставании, грусти. Я ожидал, что известный Ховард Карпендейл превратит мою песню в нечто такое, похожее на "Three Times a Lady" Томаса Андерса в свое время. Я нарисовал себе, как звуки моей песни смешаются с его известными переливами звуков и тембром. Я хотел услышать слезы. Своим внутренним взором я видел малыша-Нино де Анжело, который если стоял перед микрофоном и пел, то все можно было ощутить: жизнь, сердце, его душу. Ховард монотонно пропел текст, как инструкцию мази от геморроя. "Вышвырни его!", "Вышвырни его!", - твердил Луис. "Мне от него так тошно!". Случай с Ховардом потребовал от меня полной отдачи. Как автору, мне потребовалось приложить много усилий, чтобы хоть немного его взбодрить. Я снимаю шляпу перед его автором Хорном Бернгесом, у кого это всегда здорово получалось. 5-ю днями позже я послал Хови готовую, уже записанную песню. И тут же мне перезвонили прямо с площадки для гольфа: "Дитер", - недоумевал господин Карпендейл, - "она звучит как-то странно, глухо". Я спросил: "Как это - "глухо звучит"?" И, Ховард: "Да, глухо, вот, как-то. Я даже не знаю". "Как ты "даже не знаешь"?" Я подумал немного, сказал себе "нет, этого не может быть" и спросил его: "Скажи-ка, на каком магнитофоне ты прослушивал все, собственно говоря?" И Хови гордо: "Я купил себе вчера новый". Я набрал побольше воздуха: "Послушай, там есть кнопка, на которой написано "Dolby". На какую клавишу ты нажимал?". И, Хови: "Как? Где? Что такое - "Dolby"?". "Окей, окей", - я объяснял ему так, как я это делал своему 2-х летнему сыну Марки. "Мы записали песню, не нажимая на эту кнопку. Поэтому ты должен ее прослушать также, не нажимая на эту кнопку! Убери палец от этой кнопки, и нажми ту, что рядом". Я был несколько озадачен. Человек с 25-летним стажем в музыкальном бизнесе, и не знает, что такое кнопка "Dolby". Хотя тексту песни "Deine Spuren im Sand, die ich gestern noch fand" ("Твои следы на песке, которые я еще вчера находил") до этого времени я никакого огромного значения не придавал, сейчас у меня есть сомнения - не посвятить ли ее этому мужчине, которому в будущем и на пляже потребуется собака-поводырь.
		Дальше